УХОДИЛИ В ПОХОД ПАРТИЗАНЫ

           Навстречу 65-й годовщине Победы в Великой            Отечественной войне советского народа против            гитлеровской Германии 1941-1945 годов           Душанбе, 25 июля. (НИАТ «Ховар», Олег Соболев). — Подготовив «Дранг нах Ост», то есть пресловутый поход на восток, Гитлер считал уничтожение Советского Союза, порабощение страны и её колонизацию делом решённым. Оставалось только хорошо повоевать и показать завоеванным народам Советского Союза силу немецкого оружия и твёрдость характера. Фюрер разъяснил солдатам вермахта, что методы войны, которые применялись в Европе, совершенно не подходят на востоке. Он заявил: «Я освобождаю моих солдат от химеры, называемой совестью». Это означало, что на завоёванных восточных землях бандитские действия объявляются вполне законными.            Гитлеру тогда, наверное, не хотелось думать о том, как ответят на это завоёванные народы. А гитлеровские солдаты стали считать делом чести разбойничьи действия. И сразу их словарный запас пополнился словом «партизан», потому что люди не хотели покоряться захватчикам и стали уходить в партизаны.            Моя мама, Мария Андреевна, волею судьбы оказалась на оккупированной территории, а я — в числе защитников Ленинграда. После войны я попросил её вспомнить всё, что она пережила в те годы. Оказалось, что одним из первых слов, воспринятых от захватчиков, было слово «партизан».            Мой родной город Петергоф немцы захватили в сентябре 1941 года и сразу вывесили приказ, что население должно покинуть город в 24 часа, иначе — расстрел. В Петергофе остался только персонал городской больницы, где мама работала хирургической сестрой.            «6 октября, — вспоминала мама, к больнице привезли на лошади трёх наших раненых. Немцы не дали их снять, и я перевязывала на телеге. Два фашиста стояли и не позволяли ничего спросить. Я узнала только, что они из Кронштадта и ранили их в Нижнем парке. Оттуда дня три слышалась большая стрельба. Этих солдат сразу увезли к зданию учебного тира, где время от времени раздавались автоматные очереди. Видно там фашисты допрашивали и расстреливали пленных.             На следующий день я решилась пойти к одной медсестре, которая жила недалеко от вокзала. Её не нашла, я вернулась в ужасе. Возле вокзала я увидела привязанного проволокой к столбу краснофлотца. Он был в рваной тельняшке и брюках, без обуви. Голова окровавлена. На грудь повешена фанера с надписью «Матрос-партизан. Казнён 7 октября». Наверно сильно боялись наших моряков фашисты, потому что в тот же день я прочла такое объявление: «К русскому населению Петергофа. Тому, кто укрывает или будет укрывать матросов — расстрел…           … Вскоре нашу больницу немцы перевезли в посёлок Володарского. В  посёлке мы заняли какое-то общежитие. Сестёр было мало и приходилось каждый день работать допоздна, на отдых почти не оставалось времени.              Когда мы выезжали из Петергофа, на многих улицах горели дома, дымились развалины, было много воронок от мин и снарядов. Я особенно жалела детей, которых тоже грузили на машины, и стоял многоголосый плач. Поехали сиротинки, где их родители?              Выехали на Ропшинское шоссе. По одной стороне его я увидела виселицы и на каждой по три-четыре повешенных. Это молодые, похоже, школьники, может быть девятого-десятого классов. Ветер крутил их волосики. Мы прочли надпись — «Комсомольцы-партизаны». Я плакала. В машине сидел конвойный, который прокричал:              — Кто сказит, где партизан, будет карашо».              К осени 1941 года гитлеровские войска продвинулись на восток на многие сотни километров. Позади у них оставались столицы Прибалтийских республик, а также Минск, Киев, Смоленск, многие другие крупные города. И на всей захваченной территории стало развёртываться партизанское движение. Оно было составной частью вооружённой борьбы советского народа против фашистских захватчиков.              В той же Смоленской области оно началось буквально во фронтовых условиях. К концу июля враг оккупировал 19 районов Смоленщины. Здесь было сформировано 54 партизанских отряда. Некоторые из них начали борьбу с гитлеровцами сразу, при первом их появлении. После полной оккупации Смоленщины для борьбы в тылу врага была создана широкая сеть подпольных партийных органов и организаций. Они налаживали связи со всеми патриотическими силами, создавали нелегальную сеть подпольных партийных организаций, организовывали сбор оружия на полях недавних сражений, создавали партизанские группы и отряды, возглавляли вооружённую и другие формы борьбы против немецко-фашистских оккупантов.             С оккупантами вели борьбу десятки тысяч оставшихся в тылу смолян-рабочих, крестьян, интеллигенции, мужчин и женщин, юношей и девушек. В ней участвовали патриоты из тыловых республик, краёв и областей — добровольцев, а также попавшие в окружение или бежавшие из плена воины Красной Армии. Из опубликованных после войны списков партизан, взятых на персональный учёт Западным штабом партизанского движения, видно, что в партизанском движении участвовали представители 45 национальностей — русские, белорусы, украинцы, евреи, татары, армяне, осетины, мордвины, казахи, таджики, лезгины и другие.              В целом на всех оккупированных территориях партизанская борьба организовалась и направлялась из Москвы. 29 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР издали директиву, где содержалась программа по развёртыванию партизанского движения. 18 июля 1941 года ЦК партии принял постановление, дополнявший этот документ. В нём давались указания о подготовке партийного подполья, об организации, комплектовании и вооружении партизанских отрядов, определялись задачи партизанского движения.              Гитлеровцы всё ближе подходили к Москве — главной своей цели. Это знали советские люди, остававшиеся на оккупированных территориях, тем не менее, они верили в правое дело своей освободительной борьбы, и сила партизанского воздействия на врага возрастала, серьёзно препятствуя развитию его военных операций.              Ориентируя Вермахт на жёсткие методы ведения войны, Гитлер, возможно имел ввиду непокорный дух советских людей, который следовало запугать. Но вот не вышло. Гитлер, конечно, знал о походе на Москву Наполеона в 1812 году. Но прочитал ли он когда-нибудь строки Льва Толстого из книги «Война и мир»: «Дубина народной войны поднялась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло всё нашествие». Нашествие гитлеровских армий отразила Красная Армия и погнала врага с советской земли. Это был уже второй период войны, когда партизанское движение стало поистине всенародным.