Эксперт по Среднему Востоку и Центральной Азии, востоковед Александр Князев: «Все больше радикалов кричат «Аллаху акбар» за деньги»

Казахстанское Актобе отходит от теракта, совершенного группой радикально настроенных людей. Что это было? Какова была конечная цель боевиков? Откуда они взялись в мирном и светском Казахстане? На эти вопросы отвечает эксперт по Среднему Востоку и Центральной Азии, востоковед Александр Князев.

— Несколько лет назад обсуждали, что казахстанские салафиты держат социальные магазинчики и таким образом помогают единоверцам продуктами питания и другим необходимым. Также ходили слухи, что за ношение бородок и коротких штанишек всем желающим приплачивали по 70 тысяч тенге. Эта монетизация когда-то должна была закончиться, ведь у всего есть конечная цель. Какая? Обращение в свои ряды? Это имеет место в Казахстане? Реальна ли в нашей стране вербовка молодежи таким образом?

— В этом вопросе два важных, но разных момента. Во-вторых — монетизация, а во-первых — это социальная направленность их деятельности. Такое явление присуще всем странам, где есть исламские общины. Помощь единоверцам оказывается в разной форме, не только едой. Эта социальная направленность, естественно, привлекает к себе людей.

Если мы говорим о нерадикальном течении, а просто о некой исламской общине, то социальный пакет единоверцам — всего лишь позитивная социальная составляющая, работающая на сознание людей. А для радикальных структур — это инструмент пропаганды и привлечения в свои ряды. Например, людям, оказавшимся в беде, могут разово оказать серьезную помощь.

— То есть там вращаются серьезные деньги?

— Я думаю, что да. Уж точно не маленькие, в Казахстане в том числе. Это не обязательно должно выстрелить в негативном свете, но может быть и наоборот. Тем более, если говорить о западном Казахстане. Я не первый, кто говорит об особой специфической религиозной ситуации на западе страны. Северный и восточный Казахстан, кстати, тоже имеют свою специфику. В советское время все эти регионы были исламизированы в меньшей степени. Там не существовало каких-то закрепившихся религиозных традиций, передаваемых от поколения к поколению. Когда Союз распался и начался религиозный ренессанс, только ленивый не говорил, что опасность представляет исламизированный юг Казахстана, но там-то как раз ханафитский мазхаб был наиболее укоренен, именно там есть грамотные муллы, которым люди доверяют, в семьях даются определенные представления о религии.

На западе религиозный ренессанс пришелся на сырую рыхлую почву, и туда понаехали проповедники либо из-за рубежа, либо учившиеся за рубежом, сомнительного толка с такфиристскими, салафитскими и ваххабитскими идеями.

Знания они в основном получали в Турции, Саудовской Аравии, Пакистане, Египте. Кстати, египетский университет «Аль-Азхар», который всегда считался основной теоретической платформой исламского мира, некоторое время назад оказался под контролем организаций «Ихван уль-муслимон» — «Братья-мусульмане». И обучение в том числе.

— С нашего университета «Нур» студенты ездят туда на практику…

— Не факт, что они 100-процентно попадут под влияние «Братьев-мусульман», но опасность есть. Это не официальная доктрина университета, это просто отдельные люди, которые проповедуют идеи этой организации. Другой вопрос: а что они там на своих лекциях говорят студентам и на индивидуальных занятиях? Поэтому к этой сфере государство должно относиться очень осторожно. Я не был в Актобе, но говорят, что даже визуально Актобе очень сильно отличается от других бородками и штанишками

— Вы видели ориентировки на подозреваемых в теракте в Актобе? Там есть и так называемые бородачи. Молодые люди 1997 года рождения выглядят на все 50. Их так жизнь потрепала?

— Сфера религиозного экстремизма в наших странах тесно переплетена с криминальной, в том числе и за счет монетизации. Те же события в Актобе мы не можем назвать исключительно действиями исламистов, которые планировали строить халифат. Говорить, что это просто криминал, чьей целью был захват ружьишек, тоже неверно. Что касается состава участников событий 5 июня, то здесь нужен анализ. Мне доводилось разговаривать с пленными в Афганистане, воевавшими на стороне талибов. Там были и арабы, и пакистанцы, и кашмирцы, и индонезийцы, и узбеки, и таджики. Я пришел к выводу, что как минимум половина участников — далеко не фанатики и воюют не за идею. Для них это бизнес. Это люди, у которых совсем плохо с образованием, их удается зомбировать идеологией и социальным пакетом в виде поддержки семей в случае гибели. Это распространенное у них явление. Но добрая половина — это просто наемники, которые кричат «Аллаху акбар» просто за деньги.

В Актобе, как мне показалось, слишком умно для фанатиков был просчитан план стремительных действий. Есть предположения, что

их целью могла быть так называемая «шестая тюрьма», где отбывают наказание осужденные за религиозный экстремизм.

Если порассуждать о конечной цели боевиков, то это вряд ли была попытка просто захватить оружие. Они же понимают, что государство все равно сильнее, скрывшиеся от силовиков все равно будут через сито просеяны — их или подстрелят где-нибудь, или задержат, кто-то подольше побегает, кто-то поменьше. Какова тогда цель? Ведь план не сработал — государство включилось. Даже я бы сказал так — удалась первая часть плана, а на воинской части они прокололись.

А если бы их план сбылся — они бы захватили и воинскую часть, а затем освободили своих братьев из тюрьмы, что бы они делали дальше? Наступление на Астану? Не вариант. Установить свою власть в отдельно взятом Актобе у них тоже силенок бы не хватило.

При всей критике в адрес госструктур Казахстана власть здесь все-таки сильная. Радикалы прекрасно понимают, что их загасили бы при любом раскладе.

Значит, задача была другая — создать очаг напряжения и нестабильности в регионе. Кому это может быть выгодно?

Каких-то связанных четких требований нет, поэтому не совсем понятна дальнейшая цель. Это просто управляемая откуда-то извне попытка создания очагов нестабильности.

— Почему вообще российские СМИ включились защищать Тохтара Тулешова с его пророссийскими регалиями, списывая все на казахстанскую власть?

— Какие там регалии? Они все непонятны общественности, в духе «Ордена дурной славы».

Все эти выпады российских СМИ — не от большого ума. Это просто солидарность по принципу «он же пророссийский»

Во всяком случае, так выглядит. На самом деле, если посмотреть на эту пророссийскость, более очевидно, что Тулешов для развития бизнеса пытался придать своим российским связям некий неденежный вид.

— Есть ли какая-то связь «желтой» угрозы с географией расселения оралманов? Религиоведы говорят, что все эти бородки, штанишки, хиджабы привезли извне  в Казахстан именно оралманы…  

— Мне кажется, что здесь не совсем верная связь. Во-первых, статистика какая-то могла бы быть, типа где много оралманов, там много штанишек. Я о такой не знаю. Этот внешний стиль присущ всем исламским странам, не обязательно с радикальным уклоном. Турки, например, от этого уже почти ушли, они ходят в светских костюмах. Иранцы тоже. А вот в некрупных городах арабских стран можно встретить много бородок и штанишек, в Афганистане и Пакистане так вообще повсеместно. Я считаю, ношение специфической одежды — это просто признак исламизации общества.

Но то, что внешний стиль казахских мусульман стал меняться как раз после наступления религиозного ренессанса, это эксплуатация уходящей традиции. Образ казахской девушки в хиджабе чужероден для казахстанского исламского общества, он возвращается искусственно.

— Должны ли включиться в ситуацию в Казахстане союзники по ОДКБ или это внутренние проблемы государства?

— Это внутренние проблемы государства. Единственное, что не только по линии ОДКБ, но и по линии ШОС, а также по линии двусторонних отношений спецслужбами этих стран может быть оказана какая-то чисто информационная поддержка для работы на упреждение. Мы же на самом деле не знаем, сколько событий, подобных Актобе, было упреждено. Может быть, не одно и не два.

— Пошли такие призывы, что из-за большого количества погибших в Актобе должны быть смещены с постов высшие начальники силовых структур. Почему в Актобе радикалы дошли до дела, а не были установлены и остановлены спецслужбами на стадии подготовки теракта? Это говорит об их тщательной подготовке?

— Здесь как раз видно, что подготовка была слабой, потому что уже на второй стадии их остановили. Вообще, такие вещи 100-процентно упредить трудно. Как это сделать? Засылать туда своего человека? Для этого нужно знать, куда засылать. Это хорошо, что силовики среагировали сразу для локализации ситуации — тут же прошло оповещение горожан, эвакуация из мест скопления.

Радикальные группы есть везде и они могут проявить какую-то активность либо там, где есть какая-то организованная структура и численная поддержка, либо там, где они считают слабыми силовые структуры

Торопиться и снимать с должностей силовиков из-за самого события – не лучшее решение. Рассматривать нужно индивидуально, кто как сработал, так ведь можно просто нарушить работу этих ведомств, ослабив их. Иногда полезно помнить и о том, что «лошадей на переправе не меняют».

 Источник: «365info.Kz»

 Досье НИАТ «Ховар»:

Александру Алексеевичу Князеву – 57 лет. Он – ученый-востоковед, писатель и публицист, интересы которого охватывают современную политическую историю Афганистана, стран Среднего и Ближнего Востока, Центральной Азии и Кавказа, проблемы геополитики и региональной безопасности, вопросы современных информационных войн. Работал научным сотрудником Института востоковедения Российской академии наук. Член Русского географического общества, доктор исторических наук.