ЕСЛИ ВЫ СОЧИНЯЕТЕ СТИХИ ПОД ДЖАЗОВУЮ МУЗЫКУ, ТО ВЫ ВПОЛНЕ СОЙДЁТЕ ЗА ЧЕЛОВЕКА ИЗ НАЧАЛА XIX ВЕКА!

             Душанбе, 22 декабря. (НИАТ «Ховар», Тахмина Гоибназарова). — В Душанбе с концертом выступил американский джазовый квартет «Ари Роланд». Музыкальный коллектив уже не в первый раз находится в Таджикистане.  В субботу они представят свою музыку в Национальной консерватории.             Корреспонденту НИАТ «Ховар» удалось взять интервью у участников коллектива:              — Как вы сами определите свой стиль? Ваше видение звука?             — Мы играем в стиле свинг — ритмичная музыка, обрекающая на движение всякого её слушающего. Вообще у нас у каждого из четверых своё направление. Иногда мы микшируем их.            — А какой была первоначальная концепция группы?            — Мы не изменяем приоритетам. Продолжаем играть в этом же направлении, доводя его до совершенства.           — С вашей группой связывают также такое течение как би-боп. Это что просто сплетня?          — Это не сплетня. Мы играем и би-боп, но предпочтение отдаем свингу.В би-боп нам нравится больше всего возможность создания ломаных мелодических линий, идущих вразрез с обычными интервалами.           — Несмотря на то, что ваша музыка включает в себя элементы множества стилей, всё же при прослушивании не покидает ощущение некоторой академичности?           — У нас действительно академическая основа. Знаете, наши учителя учили нас играть правильно, разрабатывая свой стиль. И, это невероятно помогает, когда под тобой прочная и устоявшаяся основа. Уж поверьте, нет ничего лучше единства с классикой. И не просто единства, а единения.          — Удивительно. Но ведь все часто говорят о свободной форме импровизации в джазе. Вы согласны?         — Чем чаще слушаешь какую-то одну композицию джазовую, тем больше вариаций возникает. И это уже ощущение, а не эффекты и возможности слуха. Так же и музыкант.           Каждая импровизация его — не есть изменение структуры композиции. Это её усовершенствование, преображение.          — Некоторые считают, что музыку можно создавать только в плохом настроении. Да и вообще заниматься творчеством под давлением депрессии. Для вас это верно?           — О нет! И поверьте, я знаю много музыкантов, способных виртуозно играть музыку и сочинять её, пребывая в любом настроении — будь то депрессия или эйфория, влюблённость или разочарование. И вообще, по-моему, это эгоизм — давать выход своему таланту только в минуты душевной нестабильности, топя его всё остальное время!            Но джаз — это такая чувственная музыка, что слушатель способен ощутить на себе настроение исполнителя. К примеру, если он играет быстро — 3-4, то можно догадаться, что не слишком весело ему сейчас. Но грань всё же слабая.           — Я, возможно, мыслю стереотипами. Но, вот, мне всегда казалось, что саксофон — бесконечно одинок в своём звучании. Словно струится из него грусть, такая загадочная, никем не познанная.            Даже сейчас, когда вы играли, саксофон выбивался из тандема музыкального (это не в коем случае ни претензия к вашему саксофонисту!)…          — Саксофоном можно свести с ума. И сумасшествие это возможно, как на почве радости, так и на почве тоски. Скорее это тоска, чем одиночество.           А может тоска по одиночеству (вы уж простите мне этот каламбур). Но саксофон всё же, действительно, загадка из загадок. Это, наверное, потому, что он способен оживить в нас те чувства, которые мы постоянно забиваем в самый угол своей души.           — Вы часто даёте мастер-классы для музыкантов по всему миру. Отличается ли друг от друга интерпретация джаза в разных странах?           — Очень серьёзно отличается. И, это очень проблематично. К примеру, в Европе очень сильна теоретическая база.            В странах Центральной Азии, Индии, Африки основной упор сделан на ритм. И когда музыканты, из разных стран, объединяясь в коллективы, гнут свои линии, те, которым их учили, нет слаженности, тогда всё рушится, музыка скомкана.          — А в Таджикистане как с этим?          — У вас огромный плюс есть! Ваш джаз граничит с классической музыкой, вашей национальной и плюс ритмичность, подобная хлопу ладоши. Это делает музыку неповторимой.            Вот тогда-то и способен слушатель различить в ней всегда что-то новое!          — А в Америке, что, как-то по-другому?          — Не сказал бы, что есть кардинальные отличия. Джаз складывается из традиционной классической школы и плюс африканские мотивы. Вот вам и формула свинга!          — Вот вы часто говорите «классика, традиции», в то время как эти моменты не в моде уже. У них остались преданные приверженцы. Но, очень многие отдали свои предпочтения новой и постоянно обновляющейся музыке.            К тому же вас часто называют «легендарными». Нет ощущения староватости, не модности?            — Да, мы конечно не так популярны, как Beyonce. Но, всё же собирается аудитория истинных ценителей джазовой музыки. Мы не призываем всех отказаться от всего остального музыкально разнообразия, просто радуемся всем желающим слушать нас.            — Сколько человек может собрать джаз-квартет в Нью-Йорке?            — В среднем около 1,5 тысяч слушателей. Но у нас был случай, когда на наш концерт пришло 30 тысяч человек. Это был огромный стадион, ревущий эмоциями.           — Расскажите о клубе «SmaLLs» , в котором вы играете в Нью-Йорке?!           — Без ложной скромности — это, пожалуй, единственное место в Нью-Йорке, принимающее слушателей всех возрастов. Знаете, однажды за одним столиком сидела пожилая дама, интеллигентка. А рядом с ней молодой парень, одетый casual, он сочинял стихотворение, вдумчиво вслушиваясь в нашу музыку.            Мы посмотрели на него и в унисон сказали — «как из начала XIX века!» И это не потому что, джаз — старьё или дама-интеллигентка оттеняла на него своей старомодностью. А потому что лицо его стало вдохновлённым, глаза светились мыслью…            Вот, чего так не хватает современному человеку.           — Спасибо за интервью. Надеюсь, мы еще увидим вас?           — Конечно. Мы собираемся снова приехать к вам летом. Пожить тут, где-нибудь близ гор!          — Что? Вы всерьёз намерены поменять кипящий и бурлящий Нью-Йорк на степенный и умеренный Восток?           — И это будет лучшее, что мы только можем сделать для себя! У вас тут просто супер! Творить и творить! Настроение — «только в путь!».