НЮРНБЕРГСКИЙ МАНДАТ АБДУЛХАЯ АРИПОВА

              Душанбе, 13 марта. (НИАТ «Ховар», Олег Соболев). — Видно так уж устроены люди, что в определённые периоды в нашей памяти возникают события, приуроченные именно к этому периоду. Наступила весна 2009, а вспоминается май 1945-го. Тот победный май, от которого нас отделяют уже 64 года.               Каждый бывший фронтовик может вспомнить немало военных ситуаций, эпизодов, событий. Некоторые вспоминаются постоянно. Но мне лично хотелось вытащить из уголков памяти что-то такое, о чём я уже забыл.              Сработало, когда я стал перебирать свои архивные записи. Прочитав слова «Нюрнбергский процесс», сразу вспомнил, как разыскивал здесь в Таджикистане одного колхозника, участника того процесса. И ещё я вспомнил один разговор с московскими коллегами по телемосту, который уже был отделён от темы Нюрнберга многими десятилетиями.              А теперь по порядку… Ветеран войны, житель Гиссарского района Абдулхай Арипов, по воле судьбы, оказался участником Нюрнбергского процесса. Последний раз мы встречались с ним в 1985 году.              Мандат номер 1842 на право входа в зал заседаний международного военного трибунала, который он хранил, как реликвию. Вместе с боевыми наградами, это — напоминание о том, как судили немецких военных преступников. Начало первого послевоенного года застало Арипова в немецком городе Галле, где располагалась его часть.            «9 февраля 1946 года, — вспоминал Арипов, — неожиданно вызвали в штаб армии. Тогда из Москвы приехала комиссия.  Приглашали по одному, расспрашивали, откуда родом, какой национальности, когда призван в армию, где воевал. Потом всех построили и генерал сказал: «Вы поедите в Нюрнберг, на процесс над немецкими военными преступниками, как представители советского народа от советской армии». И на бортовых машинах, со скамейками, мы отправились в пятисоткилометровый путь. Мы разместились на окраине Нюрнберга. Советское представительство занимало там несколько зданий. На процесс были приглашены солдаты всех союзнических армий. Мы часто общались с американцами, так как обедали в одной столовой.    Говорили о последствиях войны, о подсудимых, о едином желании прочного мира на земле. Все сходились во мнении, что показательный суд должен так наказать военных преступников-нацистов, чтобы никто больше не помышлял о мировом господстве». Процесс шёл с 20 ноября 1945 по 1 октября 1946 года. На скамье подсудимых — Г. Геринг, В. Кейтель, Э. Кальтенбруннер, А. Йодаль, А. Шпеер, Г. Шахт, Г. Крупп и другие высшие военные и государственные деятели фашистской Германии.               Из них 12 человек были приговорены к смертной казни, 7 — к длительным срокам тюремного заключения. Преступными были призваны руководящий состав национал-социалистической партии и охранные отряды СС, службы безопасности СД, гестапо.  «Процесс, — говорил Арипов, — раскрыл сущность фашизма, его планы уничтожения целых государств и народов. Он указал на опасность фашизма для всего человечества. Агрессия впервые в истории была признана тягчайшим преступлением против человечества. За этим стоят чудовищные цифры и факты, опубликованные после войны государственными комиссиями по расследованию преступлений нацистов и гитлеровских захватчиков. Только советский народ потерял более 30 миллионов человек, десятки тысяч разрушенных населённых пунктов, неисчислимы потери материальных и культурных ценностей. Фашисты создали на оккупированных территориях концентрационные лагеря и превратили их в фабрики смерти. В Бухенвальде, Освенциме, Треблинке, Майданеке, Заксенхаузене и других концлагерях граждан СССР, Франции, Польши, Бельгии, Югославии, Чехословакии, Нидерландов и других стран было уничтожено более 11 миллионов».             А теперь я вернусь к имени таджикского воина. Когда я встречался с Абдулхаем Ариповым в 1985 году, было 88 лет. Он жил в Кизил — кишлаке Гиссарского района. Об этом мне сообщил председатель совета ветеранов этого района Рустам Якубов. Он добавил, что честная судьба у этого человека. На войне он не раз проявлял доблесть и мужество, за что награждён орденами Отечественной войны, Красной звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина» и другими. А в мирное время он был бригадиром хлопководческой бригады, которая много лет подряд занимала первые места по сбору хлопка в колхозе имени Карла Маркса.            Теперь я вспомню о том, что мы говорили с московскими деятелями культуры по телемосту о той войне, за развязывание которой понесли наказание нацистские преступники. Это было летом 2005 года. Московская телекомпания «Мир» провела полуторачасовой телемост Россия — Таджикистан, пригласив поговорить о Великой Отечественной войне людей разных возрастов и поколений.             Москву представляли два кинорежиссёра — моя однофамилица Нина Александровна Соболева и Владимир Львович Синельников, а также киноартист Анатолий Гущин, известный исполнитель главных ролей в кинофильмах «На безымянной высоте» и «Звезда». Чести представлять Таджикистан удостоили меня Олега Соболева, ветерана войны. Вёл передачу Владимир Дрозд, который поочередно приглашал участников высказать своё мнение по отдельным вопросам, касающимся далёкого прошлого и, особенно, сегодняшнего дня.             Для меня стало приятной неожиданностью то, что самый объективный взгляд на войну и Победу выразил 30-летний актёр Анатолий Гущин. Он говорил о войне, как об огромном, смертельном испытании для всех народов Советского Союза, результатом которого стали колоссальные людские потери, катастрофические разрушения народного хозяйства. Он подчёркивал, что Победа далась нам ценой неимоверного напряжения всех сил, невосполнимых потерь, и уже одно это должно рождать в памяти новых поколений уважение к стране и её защитникам, выстоявшим в небывалом испытании.              Интересные эпизоды работы над фильмом о войне описала Нина Александровна Соболева, женщина, которой А. Гущин мог бы годиться в сыновья. Как деятель киноискусства, она отметила важность показа исторических событий через раскрытие людских судеб, когда общие разговоры и выводы уступают место конкретному человеку, его переживаниям, его действиям в экстремальных условиях войны. Это относится и к фронтовикам, и труженикам тыла, и к детям.             Взгляды кинопродюсера и постановщика недавно катастрофически раскритикованного фильма «Миф» о событиях войны Владимира Синельникова оказались несколько иного свойства. Исходя из того положения, что о Великой войне ещё очень многое не сказано, особенно того, что принято называть «чернухой», он с этих позиций работает в кино. Фильм под названием «Миф», которого, мы не видели, по его словам отражает подобное направление в киноискусстве.             «Правда, — заметил Синельников, — для того, чтобы воспринять фильмы подобного плана, общество пока не созрело». То есть идея об обеспечении «чернухой» о Великой Отечественной войне будущих поколений уже родилась и утверждает себя. Лично я от такой постановки вопросов никакой радости не испытал, потому что ныне во многих средствах массовой информации чуть ли не потоком идут разнообразные сообщения об отдельных, выдернутых из архивов или «собранных у свидетелей» событиях и фактах, происходивших во время войны.              Направленность у них общая — материалы должны разоблачать большевиков, сталинистов. Ну и весь сталинский режим. Это, якобы, необходимо для создания объективной картины.              Но получается так, как говорится в поговорке «Нос вытащим — хвост увязнет». То есть, когда шёл огромный поток писаний, всё шло под победными восклицательными знаками. Теперь «искатели правды» выступают только с вопросительными знаками.              Например, спрашивают, зачем надо было оборонять Ленинград, мучить людей блокадой? Сдали бы город фашистам, глядишь, не лежали бы миллион блокадников в земле. Или — почему Красная армия терпела такие крупные поражения в первый период войны и допустила гитлеровцев аж до самой Москвы?              Почему Сталин не любил Жукова и даже «выгнал» его с должности начальника генерального штаба? Вопросов таких — нескончаемая череда, больших и поменьше, но все они подаются сами по себе. Без увязки с картиной войны.             «А вот это и нужно», — скажут те, кто оплачивает высокими гонорарами и поощряет «чернушников». Вступая два-три раза в телебеседу, я как раз и сделал акцент на этих обстоятельствах. «Школьники, — заметил я, — должны узнавать правду о той войне, а если их «кормить» только отрицательной фактурой, то это будет лишь полуправда, а это — тоже самое, что и ложь».             И не только о Великой Отечественной войне должны иметь достоверную картину молодые люди. Им надо знать историю Родины, её героев, её выдающихся деятелей, влиявших на эту историю. Пусть это бывшая советская Родина называется ныне Содружеством независимых государств.           Что касается Таджикистана, то, по моему мнению, большинство народа здраво и правильно говорит о большой войне. Это видно по тем же передачам местного телевидения, выступлениям в печати, где молодые люди вспоминают отцов и дедов, пришедших с фронта героями или павших на полях сражения. Теперь мы знаем, что более 250 тысяч бойцов послал на фронт Таджикистан и 60 тысяч из них отдали за Родину свои жизни.             Мне вспомнилось, как с Абдулхаем Ариповым мы рассуждали о фальсификаторах истории и о том, как полезно бывает хорошо эту историю знать, чтобы чётко представлять себе, кто мы такие и какую роль в мире всегда играли наши народы.