Почему нас тянет к сладкому?

ДУШАНБЕ, 22.02.2025 /НИАТ «Ховар»/. Всем нам знакома ситуация, когда мы наелись холодной закуски, довги в качестве первого блюда, разных видов шашлыка, плова, но нам хочется «слопать» ещё и пахлаву с чаем, торт и в конце завершить пиршество кофе с мороженым. Что это — хороший аппетит? Страх перед голодом или теми годами, когда прилавки в магазинах были пустыми? Желание поесть «впрок»?

Нет, виновник всего этого, помимо действительно изысканного вкуса нашей национальной кухни, все тот же — нейроны в нашем мозгу.

Как сообщает АЗЕРТАДЖ, учёные выявили мозговые процессы, ответственные за переедание и потребление, особенно сладкого. Как показали многолетние исследования, лабораторные мыши впадают в тот же грех, что и мы, когда им предлагают сладости после плотного основного блюда. Однако если изменить определенную мозговую матрицу, то тяга к сладкому снижается.

Если мы постоянно переедаем, налегаем на еду и не можем утолить голод или успокоить свои приступы, то виновников этого следует искать в собственном мозге. Орексины А и В — это две небольшие молекулы, вырабатываемые определенными нейронами в гипоталамусе. Эта область мозга участвует в регуляции вегетативной нервной системы и таких функций, как размножение, терморегуляция, настроение и даже чувство голода. Нейроны, вырабатывающие орексин, способны интегрировать информацию об уровне сахара или лептина в организме.

Пептидные гормоны орексин, вырабатываемые клетками мозга, ответственны за переедание, а также за тягу к сладкому и нарушения сна у женщин зрелого возраста. Когда уровень орексина повышается, уровень эстрогена в организме снижается. Исследования на мышах показывают, что тягу к сахару вызывают нейроны, отвечающие за сытость, но важную роль в этом процессе играют и опиоиды в гипоталамусе.

Ученые из Института исследований метаболомики имени Макса Планка в Германии проанализировали сигналы, издаваемые опиоидами в мозге мышей. Они осветили мозг трех грызунов с помощью оптогенетических методов, которые основаны на экспрессии светочувствительных белков в конкретных клетках и позволяют включать и выключать элементы нейронных сетей, чтобы увидеть, как ведут себя клетки, и определить, какие области мозга содержат наибольшее количество рецепторов для этих сигналов.

Эти рецепторы, регулирующие пищевое поведение, наиболее плотно расположены в паравентрикулярном ядре гипоталамуса (ПВТ). То есть, потребление сахара связано с коммуникацией между двумя областями мозга — аркуатным ядром гипоталамуса и ПВТ. Исследователи следили за активностью нейронов в этих областях, пока мыши ели свою обычную пищу. Через 90 минут оказалось, что животные хорошо наелись. Затем сытым мышам предложили лакомства с сахаром, и животные с полными животами помчались к сладостям. Они набросились, как и мы, на десерт после плотного пиршества, и активность нейронов между областями их мозга увеличилась примерно в четыре раза. Этот всплеск начался еще до того, как они начали есть сладости — именно этот мозговой путь диктует тягу к сладкому.

Когда исследователи заблокировали путь между двумя областями мозга (сигналы, посылаемые от нейронов в POMC к PVT), мыши стали потреблять на 40 процентов меньше десертов.

Вот почему мы можем есть много сладостей даже после полноценного обеда — до тех пор, пока не встанем и не обнаружим, что больше не можем двигаться. Поскольку сахар легче преобразуется в энергию, чем другие вещества, например жиры или белки, съесть десерт означает получить большой заряд энергии, который нам надо потом где-то расходовать. Но не у всех это получается, особенно у «лежебоков», и тех, кто ведет сидячий образ жизни.

ФОТО из архива