Д. ХОЛИКОВ: «ОСТАНОВКИ ОТ КОНСТРУКТИВИЗМА ДО МОДЕРНИЗМА»

                 Душанбе, 15 сентября. (НИАТ «Ховар», Тахмина Гоибназарова). — В далекие 90-ые фотохудожник Джамшед Холиков, отходя от фотоискусства, не мог и предположить, что спустя 20 лет ему предстоит открыть Таджикистан для Венеции. Фотохудожник недавно вернулся из Венеции, где представил свой фотопроект «Остановки».     Теперь часть этого фотопроекта представлена в столице под названием «Таджикистан на 53-ей Венецианской бьеннале». Рассказать о том, что происходит в современном мире фотографии и о Венецианском бьеннале корреспондент НИАТ «Ховар» попросил автора Д. Холикова.                 — Джамшед, расскажите о Венецианском бьеннале.                — Бьеннале — это выставка, которая проходит раз в два года и является одним из ярких событий мирового значения и продвигает новейшие тенденции в мире искусства. Это событие серьезное и значительное, велико его культурное влияние, да и общественный резонанс велик. Ну, а наиважнейшим событием в художественном мире по традиции считается Венецианская бьеннале. Питерский критик Виктор Мазин, например, остроумно заметил, что это мероприятие того же ряда, что и Уимблдон, Каннский кинофестиваль, гонки Формулы-1, церемония вручения Оскаров или матчи Лиги чемпионов.                  На 53-ей Венецианское бьеннале приняли участие 77 стран, более тысячи художников вступили в борьбу за главный приз "Золотого льва". Первая бьеннале состоялась в 1887 году. С тех пор на выставке были представлены работы таких художников, как Пабло Пикассо и Густав Климт. Бьеннале в свое время также помогла начать карьеру Генри Муру, который выиграл приз за скульптуру в 1948 году.                 Тысячи художников, кураторов, галеристов и журналистов съехались на всемирную олимпиаду по современному искусству. На каждом шагу бьеннальская символика: в музеях, палаццо и церквях — инсталляции, видео и фотографии.                  Традиционно у бьеннале две основные площадки. В Садах Джардини первых павильонах бьеннале и в Арсенале — давным-давно заброшенной портовой промзоне – проводится выставка сборных команд художников со всего мира. Страны, у которых своих национальных павильонов нет, оккупируют, как и различные художественные фонды, помещения по всему городу.                  Создание миров – такую задачу предложил на этот раз решить художникам со всего мира куратор 53-й Венецианской бьеннале Даниель Бирнбаум.                  — Как был представлен Таджикистан на 53-ей Венецианской бьеннале?                  — Таджикистан на этом форуме изобразительного искусства участвует уже второй раз. На 52-ой Венецианской бьеннале я участвовал вместе с художником Алексеем Румянцевым. Мною была представлена видео работа «Фалак», Алексеем – работа «Кара-Боло».                  На этот раз я представил фото-инсталляцию «Остановки». Это большой проект из более 200 фотографий: остановок, отснятых за период с 2003 по 2008 год по странам и регионам Центральной Азии. Фото-проект был частицей в создании миров. Наши проекты были без пафоса, гламура и эпатажа. Мы ближе донесли до зрителя свое искусство, не отвлекая его внимание звуковыми и шумовыми спецэффектами.                  — Каково было настроение к фото-проекту «Остановки» в Венеции?                  — Не успели мы туда приехать, как мгновенно попали в центр внимания СМИ. Еще до открытия нашего павильона в журнале «Cura. Art Magazine» вышла статья с фотографиями некоторых наших работ под названием «Новый взгляд Центральной Азии на Венецианском бьеннале». Так что волна накатила сразу по приезду. А потом «Остановки» — проект очень масштабный. Над ним я работал пять лет. И, разумеется, хотел показать весь собранный мной материал перед публикой.                 Приехав в Венецию, пришлось умерить свой пыл, поскольку пространство для размещения экспозиции были ограничены. И потому мы работали на этой выставке предельно собранно и сконцентрировано.                  4 июня состоялось официальное открытие нашего павильона. Куратором павильона была г-жа Берал Мадра, искусствовед и арт-критик из Турции. Центрально-Азиатский павильон вызвал большой интерес у кураторов, арт-критиков, художников, галеристов и журналистов. На следующий день мы встречались с прессой, кураторами и отвечали на их вопросы. Многие кураторы предлагали участвовать в их проектах. Так, например мою работу «Остановки» в октябре этого года пригласили участвовать на Фестивале творческого потенциала «Города будущего, будущее городов» в городе Флоренция (Италия), 23 сентября часть проекта «Остановки» будет участвовать на Московском бьеннале. Были еще и другие предложения, но пока жду письменного подтверждения. Хотелось бы отметить, что само участие художника на бьеннале — это уже есть большой успех.                  — Почему именно «Остановки»?                 — Вся наша жизнь полна проблем и суеты. Каждый из нас рано или поздно, сталкивается с необходимостью остановки на мгновение. Мы не успеваем заметить, как прошла жизнь или даже целая эпоха — точка между прошлым и будущим. Остановки всегда были не только местом ожидания транспорта, но и встреч и любовных расставаний. Стоя на остановке, мы на миг мысленно возвращались к будням, вспоминали, что давно не звонили родителям и друзьям, забыли сделать ту или иную работу.                    В свое время каждая остановка была индивидуальна и имела свои черты, свой характер, свой нрав и шарм. И это не случайно — так строили их вместе люди разных национальностей, живущих в одной стране одной идеей «Как сделать жизнь счастливой». Распалась страна, ушла эпоха — остались лишь ее молчаливые символы — остановки… Так началась моя остановочная эпопея, длиною в пять лет.                  — Ваши фото с остановками, как некие сценки из жизни. Что Вас в них интересует и привлекает?                 —  Остановки — они вроде, как и похожи, но их состояние, фактура и место расположения разнятся. Если я фотографировал развалившуюся и ветхую остановку, меня интересовало, какой она теперь стала. Она для меня как символ развала и совершенного хаоса.                    Она – жертва войны, ветра, природы и стихии. Потому я и был так бескомпромиссен в подборе фотообъектов. Я хотел, чтобы этот развал читался на моих фотографиях.                  — У Вас на фото предметы словно репродуцированы. Нет перспективы…                   — Я поставил перед собой задачу — не делать художественную фотографию, перекраивая свой замысел под рамки правил, теорий, обязательств. Потому и получились эти остановки такими контурными и очень живыми. Я лишь документировал объекты, целенаправленно или по мере естественного наблюдения за интересующими меня явлениями. Например, многие ракурсы я делал во время езды в автомобиле, фотографировал, не прерывая движения.                    Это все для того, чтобы передать эту динамику на своем фото. Поэтому правила устанавливало исключительно мое воображение и видение. Но все это делается, конечно, с точным знанием техники.                   — Остановки в самой банальной ассоциации – атрибут города. Чем Вас так привлекла городская эстетика?                   — Я был почти исследователем. Теперь могу вам с уверенностью сказать, что в Ходженте, например, самые интересные городские остановки. А на Памире за ними везде ухаживают и берегут их в отличие от нашей столицы. И таких наблюдений масса. Остановки – это лицо города. И от того, какие они во многом складывается ощущение от самого города в целом. Но многие, увы, считают, что остановки — это лишь не значительная деталь, а зря. Из деталей соткано все наше бытие. И все же я убежден, что везде остановки стандартные, безликие, а у нас кое-где они сохранили черты самобытности, не променивая их на сомнительный лоск новшеств.                  — Интересная идея про детали. У меня другая трактовка вашей фотовыставки. Судя по тому, что какую трактовку я услышала на открытии выставки, можно сказать, что смысл, скрытый в ней почти на грани легенды и мифа. Ваша версия идеи фотопроекта «Остановки»…                 — Так всегда и случается – автор дает в своем творении нечто общее, но каждый, отыскивая в этом общем детали, трактует это по-своему. Моя идея остановок личная. Для меня это — символ, некое обетованное место, где каждый может остановиться на мгновение, чтобы вспомнить что-то важное, задуматься о главном, о своих пропущенных остановках. Мы суетимся, в рутине прожигая жизнь, не замечаем, как проходит время, унося с собой годы, эпоху.                  — Сейчас не модно показывать красоту. Все наоборот стремятся чем-то удивить. И Венецианская бьеннале наглядно подтверждает эти немудреные выводы …                 — Мне кажется, что задача искусства — не лелеять сознание человека, а показывать ему жизнь и мир со всех сторон, каким бы неприглядным и шокирующим он не был. Но вот способы надо выбирать корректнее…Развитие фотоарта идет действительно в таком эпатирующем русле — надо обязательно ввести в шок. К сожалению, это типично. Но искусство таково – оно ищет новые способы выхода, принимая различные формы — видео и фото, перформансы, инсталляции, кураторские проекты. Надо уметь считывать то, что предлагают. Современное искусство – своего рода кроссворд, разгадав который можно познать истину, ну или часть ее, по крайней мере.                   А люди все же страдают без красоты, без романтики, без лирики. Я думаю, что это все-таки нужно, чтобы менять человека, чтобы он становился одухотворенным и добрым. Искусство должно, прежде всего, волновать. Оно должно затрагивать тонкие струнки души, которые чаще молчат. Работы должны идти от сердца, от души, от внутреннего понимания, а не от черствости.                  — Кстати о душе…. Как Вы себя больше позиционируете? Разделяете работу и искусство?                  — Работу, в смысле заработок? Одержимости коммерческим успехом или славой у меня нет. Когда кодом к какому-то творчеству являются деньги — толку мало. Все должно быть в определенной гармонии, как-то развиваться само по себе, а деньги не должны довлеть.                 — Но ведь Вы однажды едва не разорвали связей с творчеством навсегда?                 — Тогда было сложное время. Мою мастерскую разгромили, уничтожив почти все мои работы. Лучше бы они их украли, перепродали, обменяли, я бы знал тогда, что мои работы продолжают жить, но только не разрушать. Когда я все это увидел, во мне оборвалась та нить, которая давала сознание единения меня с творчеством. Весь мир творений тогда рухнул. Я обрубил всё на корню, не помышляя о возвращении, начал заниматься другим делом. Но случаю было угодно распорядиться моей творческой судьбой иначе. И все началось с новой силой. Тогда и пришли успех, признание.                  — Ни для кого не секрет, что все творческие люди своеобразны! Со своими причудами…Ваша причуда?                  — Я обожаю устраивать комические пародии, розыгрыши, перформансы. Не столько для забавы это делаю, сколько для того, чтобы «разрядить» обстановку. И потом у нас такой ритм жизни, что целый год можно работать на разрыв, а потом наступает год затишья.   Вот в такие мгновения мои причуды приносят свои дары!!!                 Справка НИАТ «Ховар»: Джамшед Халиков — современный таджикский художник. Участвовал во многих выставках современного искусства в странах Центральной Азии, России, США, Венеции и Турции. Является автором таких работ как: «Неоновый Сон», «Пустоцвет» (Фалак), «Нафас», «Признание в Любви», «Эдем», «Глаза», «Остановки» и многие другие. Был одним из кураторов таких проектов, как «Роза Мира», «Современное Искусство Центральной Азии», «Хуб-Gyt», «ART-подвал», «Свет и тень». В настоящее время является координатором выставочных проектов Культурного Центра «БАКТРИЯ».