АРАЛ УСОХ. КАКОВЫ ПЕРСПЕКТИВЫ?

Душанбе, 24 июня. (НИАТ «Ховар», Олег Соболев). —  Широкую известность в мире получает Душанбинская водная декларация, принятая 9 июня 2010 года на международной конференции «Вода для жизни». Она привлекает к проблеме внимание правительств и учёных. Эта декларация будет представлена на 65-й сессии Генеральной Ассамблее ООН.             Среди множество докладов и сообщений, рассмотренных на той конференции был и доклад «Вода и география культуры земли- и водопользования» Малика Саттарова – заслуженного деятеля науки и техники Таджикистана, доктора технических наук, заведующего лабораторией моделирования и информационного обеспечения Института водных проблем, гидроэнергетики и экологии Академии наук Таджикистана. Об одном из актуальных разделов этого доклада учёный рассказал в интервью корреспонденту.             — Меня, как и многих других учёных, тема высыхания Арала и его последствий привлекало давно, сказал он. Это высыхание мировое сообщество восприняло как большое экологическое  бедствие. Почему оно произошло? В реальности оно произошло в результате двух факторов – климата и человеческой деятельности.  В течение тысячелетий, в периоды наибольшего изменения климата Аральское понижение неоднократно наполнялось и высыхало. По-видимому, человеческая деятельность и в прошлом повлияла на поступление речного стока и, следовательно, на размер Аральского моря. В 80-ые годы 20 века на бывшем дне моря были найдены остатки трёх древних деревьев. Радиометрическое датирование показало, что возраст стволов составляет примерно 300 лет. Следовательно, в 1700-е годы в Аральском море было очень мало воды, возможно, её вообще не было. Вода с близлежащих территорий, видимо, поступала в Каспийское море. Таким образом, ситуация в регионе никогда не была стабильной достаточно долго, и что среда обитания народов региона часто менялась. Спасение Аральского моря, которое первоначально было признано Правительствами конечной целью, теперь таковой не является, её выполнение означало бы значительное сокращение площадей орошения, что неприемлемо с социальной и политической точек зрения.   Арал до 60-х годов 20-го века был четвёртым по величине озером на планете. Площадь Аральского моря 30-50-х годах достигала 64 тысяч квадратных километров, а глубина от 16 до 70 метров. При среднем уровне воды объём озера составлял 1023 кубокилометра, что равнялось 20-летнему стоку Амударьи и Сырдарьи, питавших этот водоём. В отличие от глубоководных горных водохранилищ Нурекской и Токтогульской ГЭС, небольшая глубина Аральского моря способствует интенсивному испарению воды. По имеющимся подсчётам, сделанным в 1932-1964 годах, с поверхности Арала и дельт Амударьи и Сырдарьи испарялось в среднем более 62-ти кубокилометров в год. Этого количества могло бы хватить для орошения 8-и миллионов га хлопчатника. И действительно, с 1960 по 1990 годы площадь орошаемых земель в Центральной Азии увеличилась с 4,5 млн. га до более 8 млн. га. Население в регионе возросло с 14 млн. до 50 миллионов. Требования на воду в народном хозяйстве возросли с 60 кубокилометров до 120 кубокилометров в год, из которых 90% необходимы для орошения. С 1960 по 2008 годы акватория Арала сократилась от 6,45 миллиона до 1,24 миллиона га, а интенсивность испарения с 60-ти кубокилометров снизилась почти в 5 раз, достигая 16 кубокилометров в год.   Аральское море перестало быть полигоном интенсивного испарения воды. Вместе с тем значительно усилился процесс транспирации (испарение влаги растениями) в дельтах, разливах и поймах Амударьи и Сырдарьи, а главным полигоном испарения стала вся орошаемая территория региона. Она ускоренными темпами расширялась за счёт освоения безводных земель Голодной и Каршинской степей, части пустынь Каракумов и Кызылкумов. Орошение земель породило серьёзную проблему повышения уровня грунтовых вод, в результате чего заметно усилилось и испарение. В частности, если в начале 50-х годов с орошаемых земель Таджикистана (около 350 тысяч га) на суммарное испарение расходовалось 3-4 кубокилометра влаги, то в настоящее время, из-за высокого залегания грунтовых вод, эта величина дошла до 9 кубокилометров. В 1950-1980годах в зонах рассеивания речного стока, например в Узбекистане, было построено около 20 крупных водохранилищ сезонного регулирования на площади более 100 тысяч га с общей ёмкостью около 20 кубокилометров. Из них более 60% воды сосредоточено в трёх  не глубоких водохранилищах, источниками, питания которых являются река Сырдарья, Кайраккумское, Чардаринское, Талимарджанское  водохранилища и Аму-Каршинский магистральный канал.   Таким образом, водозабор из рек бассейна всё время возрастал. Однако из-за низкого коэффициента полезного действия оросительных систем расли и потери воды. Уже в 70-е годы прошлого века в бассейнах Сырдарьи и Амударьи  они  соответственно составляли 17 кубокилометров и 25 кубокилометров. А воды требуется всё больше. Это подтверждается строительством крупных водохранилищ. В настоящее время, например, в Туркменистане ведётся строительство «Туркменского озера Золотого века», а озера-водохранилища в низовьях Сырдарьи в Южном Казахстане. Размышляя о перспективах развития поливного земледелия, нельзя обойти вниманием вопрос о том, какая вода используется для полива. В последние десятилетия к той теплой воде, которая шла на поля раньше, прибавилась холодная вода их глубоких горных водохранилищ. О таких поливах сказано уже не мало и не случайно. Возьмём, например, реку Вахш, перекрытую плотиной Нурекской ГЭС. Вода из Нурекского водохранилища, идущая на поля, существенным образом изменила гидроагрофизические характеристики плодородных почв региона. Эта оросительная вода очищена от взвешенных наносов и её температура в жаркое летнее время не превышает 10-12 градусов. На орошаемые  плантации долин перестало поступать огромное количество богатого минерала речного стока, тем самым увеличились размывающие и инфильтрационно-проникающие способности чистой пресной воды в почве при поливах по бороздам. Лабораторные исследования показали, что скорость фильтрации чистой воды может быть в 5-10 раз больше, чем фильтрация мутной воды в толщах суглинистых грунтов. Это незаметное для глаз поливальщика явление привело к увеличению объёма водоподачи на единицу площади орошения и к ускоренному подъёму уровня грунтовых вод во вновь орошаемых массивах. Например, в центральной части Яванской долины уровень грунтовых вод с 20-30 метров поднялся до 3-5 метров от поверхности за 5-7 лет, а не за 17, как предполагалось ранее согласно проекту освоения. Прохладная вода «не нравится» хлопчатнику. Полив такой водой приводит к тому, что снижаются темпы развития растений, задерживаются сроки созревания коробочек на 7-12 дней, а урожай снижается 2-4 центнера с гектара и более. Над всем этим надо будет думать, решая проблемы развития поливного земледелия. В кратком газетном интервью, сказал в заключение Малик Сатаров, невозможно охватить все проблемы, возникшие в результате Аральской экологической катастрофы. Однако о том, что касается будущего водопользования в Центральной Азии, мне хочется сказать, что у нас имеются прекрасные ориентиры хозяйствования, созданные в целом ряде стран. География культуры рационального водопользования и земли весьма широка. В частности, приведу пример Японии. Эта страна, имея почти в два раза меньше орошаемых земель и почти в три раза большее население, чем Центральная Азия, с лихвой обеспечивает свой народ продуктами питания. В Израиле при катастрофической нехватке воды и минимуме поливной нормы орошения, урожайность хлопка достигнута в 2-3 раза выше, чем в хлопкосеющих зонах бассейна Аральского моря. Великое наследие и опыт наших древних предков ещё более наглядный урок. О чём хорошо сказано в свящённой книге «Авесте»: «Лучше сделать плодородными шесть четвериков засушливой земли, чем выиграть двадцать четыре сражения». Пока народам Центральной Азии недостаток воды не угрожает и это значит, что у нас учёных и практиков есть ещё время пересмотреть технологии работы на земле с тем, чтобы воды затрачивать меньше, а продукцию выращивать больше.