СТРАНИЦА ИСТОРИИ. Евгений Моргунов: «Я прибыл в Гармчашму подлечиться по рекомендации московских врачей»

ДУШАНБЕ, 04.06.2018 /НИАТ «Ховар»/. Таджикистан никогда не жаловался на отсутствие гостей, не был обделён их вниманием. Нередко к нам приезжали знаменитости из самых разных уголков мира. А с объявлением по инициативе Лидера нации уважаемого Эмомали Рахмона 2018 года Годом развития туризма и народных ремёсел к туристическим возможностям нашей страны и её уникальной природе интерес у любителей путешествий значительно возрос.

 Одним из любимых мест путешественников в Таджикистане является Гармчашма, расположенная на «Крыше мира». Она широко известна целебными свойствами, причём далеко за пределами республики. Кто только не побывал здесь, какие только встречи не проходили в этом прекрасном уголке Таджикистана. Об одной из них, правда, она состоялась не в Гармчашме, а в Душанбе, хочет поведать литературный обозреватель НИАТ «Ховар» Мансур СУРУШ. Услышать эту историю ему довелось от замечательного человека, поэта, журналиста, переводчика и редактора, ныне покойного Собира Зикирзода, взявшего себе псевдоним Шохони — по названию своего родного кишлака в Гиссаре.  

Как известно, 24 сентября 1977 года скончался всемирно известный и всенародно любимый поэт Мирзо Турсунзаде, которому уже в годы независимости нашей страны Указом Президента Республики Таджикистан уважаемого Эмомали Рахмона вслед за другими великими сыновьями нации – Садриддином Айни и Бободжоном Гафуровым посмертно было присвоено высокое звание Героя Таджикистана.

– На другое утро после известия о кончине устода, – рассказывал Собир Зикирзода, – я, как и многие другие земляки Полководца поэзии, как называли Мирзо Турсунзаде, пришёл в Театр оперы и балета, где должно было состояться прощание с покойным. Такое было впечатление, что весь Таджикистан съехался, чтобы проводить в последний путь устода. Народу было столько, что даже, как говорится в таджикской поговорке, иголку некуда было воткнуть. Простояв долго, я почувствовал усталость, решил передохнуть и перекусить. С этой целью направился в сторону Зелённого базара и зашёл в небольшую чайхану, где заведовал мой старый знакомый. После традиционного приветствия он на подносе принёс чайник с чаем, лепёшкой и гроздью сочного винограда. В это время в чайхану неслышно зашёл очень тучный, совершенно лысый человек и вежливо поздоровался. Я обернулся и обомлел. Неожиданно я спросил:

– Извините, вы случайно не Моргунов?

– Он самый, – спокойно подтвердил вошедший, видимо, давно привычный к такому узнаванию.

– Да, – продолжил свой рассказ Собир-ака, – это был он, Евгений Моргунов, самый габаритный и сумрачный член прославленной в советской кинематографии «гайдаевской троицы» из кинокомедии «Кавказская пленница». Я жестом пригласил сесть за мой стол. Знаменитый артист в жизни оказался простым и общительным человеком. Не дожидаясь моих расспросов, неожиданный гость сказал следующее:

— Я вчера вечером прибыл в столицу вашей республики из Гармчашмы, куда приехал подлечиться по рекомендации московских врачей. Слов нет, удивительнейшее место, Господь подарил вам единственную в мире, быть может, такого рода лечебницу. По приезде домой в Москву всем буду рассказывать, про этот райский уголок. Авиабилет у меня на вечерний рейс, и я утром, выйдя из гостиницы «Душанбе», решил прогуляться по вашему зелённому городу. Подхожу к театру и вижу, что там выстроилась огромная очередь. А люди всё идут и идут. У многих слёзы на глазах. «Что случилось?» – спрашиваю одного прохожего. «Умер Мирзо Турсунзаде», – печально ответил он. Я не был лично знаком с Мирзо Турсунзаде, но знал, что это крупный поэт и общественный деятель, лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, депутат Верховного Совета СССР. Я не без труда протиснулся сквозь толпу и зашёл в фойе, чтобы отдать дань уважения памяти великого человека.

И я подумал ещё, что народ, который так чтит и превозносит своих выдающихся сыновей и дочерей – учёных, писателей, художников, государственных деятелей, достоин самого высокого уважения.

– Я с благодарностью пожал на прощание руку Евгения Александровича, – заключил свой рассказ Собир Зикирзода. – А про себя подумал, что эти слова знаменитого артиста заслуживают того, чтобы их отлили из золота.

                                                                            Мансур СУРУШ,
литературный обозреватель НИАТ «Ховар»