«МЫ – ПРОТИВ ФАНАТИЗМА…». Предрассудки живучи, как сорная трава, они осложняют и отравляют жизнь людям

ДУШАНБЕ, 30.05.2019 /НИАТ «Ховар»/. Предрассудки живучи, как сорная трава. Хотя их беспочвенность очевидна, всё равно они осложняют и отравляют жизнь людям. Мы живём в XXI веке, когда наука и техника достигли невиданного прогресса, человечество осваивает космос, подводные и подземные недра, делает уникальные открытия, но всё ещё немало людей, которые слепо верят во всякого рода заклинания и пресловутые приметы. Мне даже рассказывали такой случай. Во время лунного затмения в одном из микрорайонов столицы люди выходили из домов с пустыми ведрами и тазами, и по дремуче-древнему обычаю стучали в них как в бубны, веря, что так они рассеют пугающую тьму. Предрассудки и приметы зиждутся на безграмотности и невежестве. И ещё они насаждаются малограмотными муллами, читающими проповеди в мечетях. Представители же интеллигенции, призванные бороться против мракобесия и средневековых догм, предпочитают отмалчиваться, не желая вступать в дискуссию и конфликтовать с духовенством, хотя Конституцией наше государство объявлено светским. 

А вот против невежественных мулл свою беспощадную сатиру обращали классики таджикско-персидской литературы, особенно Убайд Зокони, Ахмад Дониш и другие.

В рамках объявленной нам акции «МЫ- ПРОТИВ ФАНАТИЗМА И ЭКСТРЕМИЗМА» ниже  печатаем рассказ писателя,  литературного обозревателя НИАТ «Ховар» Мансура Суруша, осуждающий суеверие и предрассудки.

ПЛОХАЯ ПРИМЕТА

Дела привели  меня в небольшой горный кишлак. В тот день с утра зарядил мелкий дождь, но потом взошло солнце, тучи рассеялись, и погода, как  это часто бывает весной, сразу прояснилась. В арыках журчала вода, громко мычали коровы, кругом стоял пряный запах сена. Чудная пора!

Управившись с делами, я поспешил на перекресток, где останавливался автобус, следовавший в город. Хотелось быстрее вернуться домой, я с нетерпением поглядывал на дорогу.

На остановке я увидел человека средних лет в мешковатом костюме. Его лицо, покрытое следами оспы, выражало озабоченность. Рядом с ним сидели двое ребятишек — мальчик лет десяти и девочка лет пяти. Достаточно было одного взгляда, чтобы сразу убедиться — это брат и сестра, так они были похожи. Ноги у девочки были укутаны шерстяным платком. Она сидела неподвижно и только  глаза, живые и смышленые, с любопытством смотрели на мир.

Я поздоровался и у края дороги стал ждать. Время шло, автобуса все не было. Вдруг я услышал, как кто-то тихо бормочет за моей спиной. Оглянувшись, увидел, что рябой, прищурив глаза, читает заклинание:

О, Ханнон! О, Маннон!

О, Ходжи Ахмад Паррон!

Глаз задергало, к добру ли?

Отведи беду вон.

Произнеся магические слова, человек трижды поднес пальцы к губам, а затем приложил к правому глазу.

Закончив наговор, мужчина строгим взглядом обвел мальчика и сказал:

— Смотри, сынок, теперь ты дома за хозяина.

Помедлив, он добавил:

— Не забудь отвезти зерно на мельницу к Миршамсу, да гляди, чтобы этот старый плут не обсчитал тебя. А я, Бог даст, вернусь через неделю.

Тут подошли еще двое местных жителей. Один из них, долговязый и тощий, усевшись напротив рябого, стал любопытствовать:

— Куда путь держишь, уважаемый Абдукарим?

Тот ответил не сразу, а сначала нежно потрепал дочурку по щеке.

— В город. Показать ребёнка врачам. Слышал, наверное, что у неё парализованы ноги?

В разговор включился и другой односельчанин.

— Правильно делаешь, Абдукарим, — одобрительно сказал он. — Как знать, глядишь, поправится твоя дочь и своими ножками притопает домой.

Долговязый согласно закивал головой:

— Годы летят быстро. Придет пора замужества, а кому нужна калека?

Абдукарим тяжко вздохнул:

—  У меня у самого сердце раздирается, глядя на девочку. Фельдшер из соседнего кишлака, как-то проезжая мимо, обратил на неё внимание. По его словам, у малышки поврежден позвоночник, и если ей  сделать операцию, она сможет передвигаться.

Наконец, подъехал автобус, и все стали поспешно садиться. На переднем сиденье устроился Абдукарим с дочкой. Бедняжка растерянно смотрела по сторонам. Ей, видимо, никогда еще не доводилось покидать родной дом.

Мальчик продолжал стоять на остановке и ждал, когда тронется автобус. Неожиданно он подбежал и через окошко протянул сестренке руку. На его раскрытой ладони была горсть сладкого изюма.

Но ехать пришлось недолго. Одолев несколько километров, автобус остановился. Посреди дороги стоял дорожник и предупреждающе махал флажком. Из-за поворота доносился гул работающего бульдозера. По всей  видимости, произошёл оползень, как это часто случается в горах после дождя, и движение на трассе остановилось. Делать нечего, придётся ждать.

Все стали выходить из автобуса, чтобы размять ноги. В салоне осталась только парализованная девочка. Отец её в это время с поникшей головой стоял на обочине дороги. Было видно, что его одолевают какие-то сомнения.

Прошел час, потом другой. По обе стороны завала выстроились машины. Нетерпеливые водители то и дело давали гудки. Наконец дорожник сделал знак, и все облегченно вздохнули. Дорогу расчистили, можно было ехать.

Когда все пассажиры заняли свои места, выяснилось, что нет Абдукарима и его дочки. Куда же они могли запропаститься? Обернувшись, я увидел, как в эту  минуту Абдукарим с девочкой на руках торопливо переходит на противоположную сторону.

— Эй, куда ты? Тебе же в город нужно, — крикнул ему водитель.

Не поворачивая головы, Абдукарим громко сказал:

— Препятствие в пути — плохая примета. Теперь лучше повременить с поездкой.

Он остановил приближающийся грузовик, сел вместе с девочкой в кабину и поехал обратно в кишлак.