Штрихи к эксклюзивному интервью Кабири

Душанбе, 04.02.2016. (НИАТ «Ховар»). — В свете кризиса политического ислама на Ближнем Востоке, а также обострения дипломатических отношений между странами региона, порожденного политтехнологами и реализованного в ходе событий «арабской весны», проблема использования религиозного фактора в политической риторике и процессах приобретает актуальный характер. События арабской весны показали насколько опасными и непредсказуемыми могут быть политические амбиции, замаскированные под якобы исламские ценности. Именно наивное мусульманское общество, в частности молодое поколение стали жертвами подобных политических интриг. В этом, на первый взгляд, хаосе и беспорядке отчётливо проявляются идеологические вкусы и пристрастия региональных и глобальных игроков.
Несомненно, Таджикистан как страна привлекательная для геополитических интересов, подвержена серьезному риску быть вовлечённой в водоворот этого управляемого хаоса. Анализ событий показывает, что для дестабилизации ситуации, в политических технологиях зачастую наряду с финансовыми и экономическими мерами используется также и религиозный фактор, псевдоисламские лозунги и призывы.
Таджикистан единственная страна в Центральной Азии, которая на своём горьком опыте испытала все тяготы конфликта на фоне попытки реализации идей политического ислама и апробации механизмов и технологий «братьев мусульман» и других моделей «исламской революции». Раны от удаления этой раковой опухоли еще долго будут давать о себе знать, сохраняя опасность рецидива и метастазы. После подписания «Общего соглашения о мире и национальном согласии в Таджикистане», казалось бы, Объединенная таджикская оппозиция сделала надлежащие выводы, раскаялась в содеянном и будет прилагать все свои усилия для сохранения мира, стабильности, развития и процветания Родины.
Однако, несмотря на лицемерную миролюбивость и лояльность руководителей бывшей ПИВТ, они никогда не изменяли своим идеологическим установкам и доктриненепринятия светского устройства государственности. Они были подобны потрепанному волку, который со злобой зализывал свои раны, выжидая удобного случая для проявления своей волчьей натуры. Верность этим идеалам выражается в том, что члены и сторонники ПИВТ продолжали участвовать в различных вооружённых бандформированиях, время от времени угрожая безопасности и стабильности в различных регионах республики.
За период с 1997 года партия, позиционирующая себя как исламская, не сделала практически ничего значимого для религиозного просвещения и образования в таджикском обществе. Напротив её деятельность была направлена на распространение экстремистских идей своих духовных отцов. Примером подобной литературы можно назвать книгу основателя этой партии Сайид Абдулло Нури «Дар он сўи сиёсат» (По ту сторону политики), впервые изданную в 1996 и повторно изданную в 2007 году, то есть спустя 10 лет после подписания «Общего соглашения о мире и национальном согласии в Таджикистане». Этот своеобразный манифест партии, служивший руководством к действию для ее последователей и сторонников, пестрит экстремистскими и радикальными лозунгами. Духовный лидер и основатель ПИВТ открыто призывает к кровопролитию и свержению конституционного строя, используя терминологию джихадистских и такфиритских групп, которые сегодня можно наблюдать в призывах ИГИЛ и аль-Каиды.
Так, в названной книге, в лучших традициях жанра джихадисткой экстремисткой риторики, автор называет территорию нашей Родины «дар ал-куфр» (территория неверных)  и «дар ал-харб» (территория войны) (стр. 190) и призывает: «Для тех, кто сейчас находятся на земле неверных – в Таджикистане открыты врата покаяния и переселения (хиджра), чтобы они переселились в Афганистан» (стр. 198). Все население Таджикистана, оставшееся на своей Родине, называется неверными (кафирами). Автор призывает к пролитию их крови и присвоению их имущества: «Тот, кто проживает на территории врага, даже если и является знатоком исламского вероучения, но не переходит на нашу сторону, хотя и считает себя мусульманином, однако его положение подобно положению многобожника (мушрик), прибегаем к защите Аллаха от этого. То есть его положение подобно положению неверующего. Дозволено присваивать его имущество и проливать его кровь» (стр. 198). «Их положение таково, что дозволено их убивать и присваивать их имущество, а их брак (никах) с женами считается недействительным и расторгнутым» (стр. 199). Не приемлет господин Нури и светское устройство государства с его атрибутикой и символикой: «Если сегодня кто-то пойдет в страну неверных, то он становится вероотступником, хотя и считает себя мусульманином. Уйти отсюда (Афганистан) в страну Рахмонова (Таджикистан) означает только уйти из-под знамени «Ла илаха илла-л-Лах» (Нет Бога кроме Аллаха) под знамя неверных» (стр. 198).
Нет, это не выдержки из пропагандистских листовок последователей террористической и экстремисткой идеологии ИГИЛ и аль-Каиды, а цитаты из «наставлений» духовного отца ПИВТ-овцев, которое, судя по тиражу, являлось настольной книгой его сторонников.
Тут напрашивается простой вопрос, адресованный так называемым международным правозащитникам, юристам, политологам и прочим «активистам» гражданского общества: в чем разница между призывами ИГИЛ и содержанием этого манифеста? Разве не с подобными экстремистскими идеями и её приверженцами борется все мировое сообщество?
Приверженцы ПИВТ считали и всё еще считают себя духовными детьми и наследниками подобных идеологов, а печальные события сентябрьского авантюристского бунта под руководством активного члена ПИВТ, мятежного генерала Назарзода является наглядным примером попытки реализации этой идеологии на практике. К счастью, иммунитет, приобретенный таджикским обществом, руководством страны и госструктурами духовно и физически подавил эту попытку рецидива раковой опухоли экстремизма на молодом организме страны. Прорыв этого гнойника показал всю скверну его содержания и убедил руководство в необходимости принятия безотлагательных мер для защиты общества и государства от этой заразы.
Решение о прекращении деятельности ПИВТ является адекватной реакцией на угрозы, исходящей от этой организации.
Лидер ПИВТ Мухиддин Кабири, скрывающийся от таджикского правосудия снова уподобился волку в овечьей шкуре, и всюду проливая крокодильи слезы, сетует на якобы незаконное преследование сторонников своей партии. Примером подобного словоблудия можно назвать его эксклюзивное интервью телеканалу CATV.
В данном интервью Кабири по его дресс-коду и этикету речи можно спутать с дипломатами и госслужащими, воспитанными в лучших традициях и идеалах исламской революции. Неудивительно, что первым же весомым тезисом его интервью была отсылка к авторитету духовного лидера ИРИ – аятолла Али Хаменаи, его заинтересованности к ситуации вокруг ПИВТ, а также давней поддержке деятельности этой партии и таджикской оппозиции Ираном. Господин Кабири подчеркнул свою исключительность среди гостей, козыряя тем, что он был среди избранных для встречи с духовным лидером ИРИ. Однако, так ли он велик, как ему хотелось бы казаться? На самом деле, Кабири не присутствовал на церемонии торжественного открытия 29-ой Конференции (а не 27, как об этом говорит в своём интервью), где с речью выступил Президент ИРИ, господин Хасан Рухани. После того как Рухани закончил речь и покинул зал, начались выступления на пленарном заседании, а Кабири «пришли» и усадили на место одного духовного лица, который заблаговременно занял место рядом с председателем Совета улемов Исламского Центра Республики Таджикистан Саидмукаррамом Абдулкодирзода. Комментарии в связи с данным инцидентом были озвучены официальными представителями, участвовавшими в работе этой конференции. Адекватную реакцию официальной таджикской делегации на этот неудачный политический спектакль по примирению Кабири, последний оценил как «истерику», однако организаторы этого шоу не учли тот простой факт, что судебные органы Республики Таджикистан вынесли решение по поводу Кабири, а делегация не уполномочена проводить с ним какие либо встречи и переговоры.
Не думаем, что попытка прикрыться авторитетом уважаемого духовного лица страны, с которой у нас глубокие исторические и культурные, а также динамичные торгово-экономические и политические связи будут иметь для него успех. Тут Кабири подобен нашкодившему ребенку, который пытается укрыться за спиной «взрослого дяди», чтобы избежать наказания за содеянное. Не нужно быть аналитиком и специалистом, чтобы понять, что братский Иран с первых дней нашей независимости поддерживал конституционный строй и легитимную власть в Таджикистане.
Также интересны высказывания Кабири по поводу его информированности от неких источников из столиц различных стран. Однако, ему следует не забываться и иметь ввиду, что компетентные органы Республики Таджикистан, в свою очередь, осведомлены о его связях и подпольной деятельности.
Если Кабири желает продолжать позиционировать себя и своих сторонников как конструктивный элемент в каком-либо процессе, то вместо словоблудия псевдодемократическими лозунгами и ценностями, ему, в первую очередь, следовало бы ясно и открыто осудить экстремистское содержание публикаций и высказываний идеологов и основателей своей организации, таким образом порвать с этим порочным наследием. Поскольку если международные организации более глубоко ознакомятся с экстремистской основой ее идеологии, ему будет нелегко сохранить образ «хорошего и умеренного исламиста» в бурном потоке глобальной борьбы с экстремизмом и терроризмом, особенно в его «исламистском» обличии.
Также неубедительно выглядит его утверждение о поддержке его деятельности со стороны неких кругов в Анкаре и Тегеране. В правдоподобность таких заявлений могут поверить только на уровне уличных пересудов, сарафанного радио и баталий фейков в виртуальном пространстве. Интересно, почему господин Кабири в своем эксклюзивном интервью умышленно избегает комментариев по поводу сентябрьских событий и упускает шанс доказать свою непричастность к ним. Кстати, кто уполномочил его говорить от имени таджикского народа, поддержки которого, судя по содержанию его интервью, он не имеет?
В заключении хотелось бы посоветовать Кабири вместо комических угроз и ультиматумов власти Таджикистана попытаться исправить свои ошибки и найти понимание среди народа Таджикистана, а не искать его на чужбине, надеясь на милость своих покровителей!

Центр исламоведения при
Президенте Республики Таджикистан